Почему люди любят гороскопы и личностные тесты?

Мой муж любит время от времени заявлять о том, что астрология — полная чушь. Я всегда отвечаю: «Говоришь как настоящий Скорпион». Скорпионы же упрямые, понимаете?

На мою шутку нет рационального ответа, который был бы способен побороться с ее алогичной уверенностью. Понимаете, при моем скептическом отношении к гороскопам, я время от времени слегка заигрывала с распространенной верой в то, что время нашего рождения определяет личностные особенности. Этот предрассудок усиливался после случаев вроде того, когда мы с подругой должны были встретиться, чтобы пойти работать волонтерами, и обе опоздали на 15 минут. «Еще бы мы не опоздали! Мы же Водолеи!», — сказала она тогда. (Стоит заметить, что Водолеи еще и склонны к благотворительности). Как приятно было списать свои вечные опоздания на прихоть Солнечной системы, а не собственный характер. Да и что я теряла, отметив себя знаком, который так мне подходил? Независимо мыслящая (да что там, нестандартный гений, по словам одного криво написанного сайта), прогрессивная, иногда эмоционально холодная, слегка склонная к сарказму — ну что ж, раз все сходится…

Но по моей вере был нанесен тяжелый удар, когда другая подруга объяснила, что если я вычислю свой «восходящий знак», я узнаю о себе еще больше нового. Я изучила этот вопрос лишь для того, чтобы в итоге узнать, что как восходящая Дева, я должна на самом деле много внимания уделять деталям, быть во всем тщательной и не принимать спонтанных решений. Я взглянула на свой захламленный стол, вспомнила о своей непреодолимой склонности отправлять внезапно сочиненные и написанные с кучей опечаток сообщения, и была вынуждена признать, что мой муж-Скорпион прав, а астрология — и правда надувательство.

К счастью, тысячи онлайн-тестов дали мне возможность приписать себя к другой категории: я ENFP, как мне сказал уже десятки лет существующий типологический тест Майерс-Бриггс (MBTI). ENFP, «Энтузиаст» — это Водолей теста Майерс-Бриггс, которого другой криво написанный сайт описал так: «неугомонный, идеалист, ярый индивидуалист». ENFP ненавидят рутину и детали, что еще больше соответствует моей личности. Наконец, ENFP и INFJ, тип моего мужа, — это, согласно популярной психологии, идеальная пара, в то время как Водолею со Скорпионом якобы не ужиться. Лучше подходит, да еще и звучит околонаучно? Спасибо, беру.

Тест Майерс-Бриггс, разработанный Изабель Бриггс Майер и ее матерью Кэтрин Бриггс в 60-х годах двадцатого века, — это популярная и доступная интерпретация «теории типов» Юнга. Определив свой тип, один из 16 четырехбуквенных вариантов, путем ответа на короткие и распространенные в сети опросники, вы можете часами просидеть в блогах и табличках, разбираясь, что же он значит. Этот тест часто проводится в школах и корпорациях, якобы с целью помочь людям определить направление карьеры на основе сильных и слабых сторон своей личности.

В нашу эпоху опросников типа тех, что заполонили Buzzfeed, как средства самоидентификации в сети, тест Майерс-Бриггс превратился в новую форму астрологии, феномен соцсетей. Его распространению способствуют бесконечные тесты и графики, использующие эту типологию для ответа на такие не популярные вопросы, как «кто ты из героев Гарри Поттера» (я Тонкс!), «кто ты из Голодных игр» (Пита!) и «кто ты из героев Хоббита» (слава богу, эльфийская воительница Тауриэль). Щедрый Интернет предоставляет нам ответы на вопросы, которые мы и не догадались бы задать: как ваш тип влияет на то, какие вы делаете покупки? Каким был бы ад для каждого типа? Какой тип зарабатывает больше всего денег? Я даже повторила свою любимую шутку, когда другой писатель раскритиковал тест Майерс-Бриггс. «Это явно писал ISTJ» — язвительно ответила я.

Очевидная претензия к этому тесту — то, что он основан на дихотомиях. Вы воспринимаете или рассуждаете? Интроверт или экстраверт? Нужно выбрать что-то одно. От этого за версту несет псевдонаукой. Разумеется, большинство из нас четко не попадают под одну из категорий. Когда противопоставление «экстраверт — интроверт» само по себе было модным несколько лет назад, многие публицисты призывали не сводить паттерны поведения к простому «или то, или это». И в самом деле, целая куча психологической литературы уличает типологию Майерс-Бриггс в страшной непоследовательности — многие люди получали разные результаты, проходя тест с промежутком в несколько недель — и в том, что он излишне полагается на противопоставления. Например, кто-нибудь может одинаково глубоко и чувствовать, и думать, и мы наверняка знаем людей, которые, похоже, не способны ни на то, ни на другое.

«В общественных науках мы используем четыре критерия: надежность категорий, их истинность, независимость и исчерпываемость. В отношении типологии Майерс-Бриггс сопосталения, согласно имеющимся доказательствам, таковы: не очень, нет, нет и не совсем», — после изучения научных данных о MBTI в журнале Psychology Today пишет Адам Грант, психолог, работающий в сфере производства

Выводы неутешительные.
Всегда будут люди, которые захотят нажиться на нашем вполне человеческом желании разложить вещи по четким категориям. Самая серьезная проблема Майерс-Бриггс — это то, что происходит, когда полезное описательное средство превращается в догму. Уже есть и пользователи соцсетей, и профконсультанты, пытающиеся понять каждого человека и его действия сквозь эту примитивную призму, или советующие принимать карьерные решения и выбирать романтических партнеров, основываясь исключительно на MBTI. А раз мы знаем, что результаты склонны меняться с течением времени, особенно пагубным кажется запихивать молодежь в четкий «тип». Представьте, что будет, если детям в начальной школе говорить, что они слишком рассеянные для математики. Воистину, на протяжении всей жизни наша уникальность выражается более чем в четырех буквах и шестнадцати их вариациях, колеблясь день ото дня.

Но простота может быть полезной, если понимания изначально практически нет. Может, разговоры об интровертах излишне упрощали ситуацию, но мне кажется, что из-за них мы стали более понимающими людьми. Лично мне эта концепция помогла: выслушав друзей, которые описывают себя как интровертов, я перестала осуждать их поведение, ранее казавшееся мне грубым (когда они постоянно глядят в телефон или односложно отвечают на вечеринках). Как некто выразился о Майерс-Бриггс — «это дешевле терапии». В нашем стремительном мире не так уж много неструктурированных способов проанализировать себя и выйти из этой гонки за идеальным существованием, усиливаемой соцсетями. Спрашивать кого-то чужого о том, как мы сами мыслим, взаимодействуем с другими и идем по жизни — это короткий путь к понимаю наших потребностей и принятию наших недостатков. Как ENFP я могу убедить себя в том, что слишком занята меткими наблюдениями, идеализмом и бунтарством, чтобы обустроить свой дом так, как это делают другие типы. И это помогает: мне не нужно ни с кем соревноваться, потому что я особенная, ну или хотя бы такая, как всего лишь 1/16 населения планеты. Понимание своего типа помогает мне оправдать отношения с людьми, с которыми у меня не так много общего — беспорядочными, неуемными, мечтательными болтунами. Мост Майерс-Бриггс не рушится, когда расходятся возрасты, вкусы и интересы. По сути, носить значок «ENFP» — тот же самое, что объяснять свою быструю речь словами «я нью-йоркская еврейка» или оправдывать свою зависимость от Твиттера тем, что я «из раннего поколения двухтысячных». ENFP просто покрывает те категории людей, которые не входят в эти две.

Всякий способ отвлечься, чтобы понять себя и увидеть, как наше восприятие жизни сходится и расходится с другими, полезен для занятых взрослых людей — и, если уж совсем честно, это просто очень интересно. Так что хотя я все равно скептически настроена по отношению к типологии Майерс-Бриггс и не считаю, что этот тест надо применять в школах и потом считать его показателем всей будущей жизни, я положительно воспринимаю его способ помочь нам справиться с ощущением одиночества и несовершенства. Какой-нибудь умник может заметить, что этот идеалистичный вывод был предсказуем: «говоришь как настоящая ENFP». Каюсь, виновата.

Автор: Сара Зельцер, нью-йоркский публицист.
Оригинал: Wired
Перевел: Кирилл Козловский для Newочём
Редактировал: Евгений Урываев